2017. т. 14. №3

Целью данного исследования выступает психометрическая апробация показателей методики Психологической состоятельности личности (ПСЛ) В.А. Петровского, построенной на основе авторской метаимпликативной концепции личности с использованием формул булевой алгебры. Исследование было проведено на двух выборках: студентах 1 курса факультета психологии (N=88) и профессиональных девушек-моделей (N=57), близких по социально-демографическим характеристикам, но радикально различающимся по образу жизни и вытекающим из него требованиям к саморегуляции личности. Помимо методики Психологической состоятельности личности использовались также традиционные психометрические методики личностного потенциала: Шкала удовлетворенности жизнью Э. Динера, Общий опросник самоэффективности Р. Шварцера и др. Обработка результатов включала в себя сравнение шести показателей методики для двух разных типов задач, задаваемых инструкцией, а также для двух выборок; дисперсионный анализ влияния этих двух переменных на показатели ПСЛ и корреляционный анализ связей показателей методики ПСЛ с показателями двух дополнительных методик. Установлено, что в выборке моделей ни один из показателей ПСЛ не различается значимо для двух типов задач, в то время как в выборке студенток значимые (в большинстве случаев высокозначимые) различия обнаруживаются для всех показателей, кроме доступности задачи. Полученные нами данные позволяют говорить об эвристичности феноменологической модели состоятельности в целом.

В статье рассматривается драматичная полемика психологизма и антипсихологизма, в результате которой благодаря бурному прогрессу классических разделов математической логики в ХХ в., казалось бы, полностью устранила психологизм в качестве методологического основания логико-математического знания ввиду его концептуальной несостоятельности, устаревшей и неэффективной в техническом отношении тенденции к антропологизации научных конструкций. Однако прогресс в области неклассической логики и бурное развитие нейронауки и особенно социально-культурной нейронауки в последние годы снова выдвинул на авансцену научной и логико-математической мысли психологизм. Нами предпринимается попытка проанализировать причины перспективности психологизма в качестве одной из ведущих концепций современной когнитивной науки и показать, что онтогенетические основания социально-культурной деятельности человека и обратное влияние этой деятельности на формирование, а также динамику активности нейроструктур и их архитектонику являются важными факторами, подводящими к мысли о глубокой фундированности психологической организации, когнитивного потенциала личности и эпистемологических сообществ активно взаимодействующими элементами целостной системы «мозг – социум – культура». Предлагается классификация подходов к интерпретации психологизма; исследуются границы деантропологизации научного знания. Показано, что психологизм оказывается онтогенетически фундированным, следовательно, установка, предполагающая возможность абсолютной деантропологизации научного знания, на которую фактически опирался антипсихологизм, в общем случае оказывается слишком категоричной. Обсуждается проявление эффекта Болдуина в эволюции живых и социальных систем, когда изменение поведения социальной системы и/или группы может вести к изменению естественных факторов отбора и, следовательно, к новым направлениям ее развития. Показано, что в соответствии с действием эффекта Болдуина каждая составляющая цепочки «гены – структуры – функции – опыт» находится в состоянии по меньшей мере двунаправленного взаимодействия: активность и состав генов, задающих психологический ландшафт, зависят от характера окружающей среды (в том числе культуры), а окружающая среда изменяется в результате деятельности и психологических установок возрастающей массы носителей активности данного множества генов.

Статья посвящена содержанию и роли уличного досуга в социализации детей и подростков в разных поколениях. Представлены результаты контент-анализа данных опроса 251 респондента разного возраста, проведенного c использованием двух специально разработанных анкет. Рассматриваются основные занятия, конституирующие детский уличный досуг. Выделены пять основных категорий: игры (с правилами, спортивные, сюжетно-ролевые и др.); исследование окружающей среды (эксперименты, поиски, собирательство, конструирование и т.п.); риск (разнообразные рискованные эпизоды); общение со сверстниками; культурно-опосредованная активность (посещение музеев, катков и др.). Описаны основные составляющие каждой из пяти категорий и соотношение их представленности среди ответов взрослой и подростковой выборки. Характеризуется связь динамики уличного времяпрепровождения детей с социальными тенденциями XX и XXI вв., такими, как повышение социальной напряженности и неопределенности, урбанизация, перенаселенность и др. Показаны различия в уличном досуге между поколениями, состоящие в хронологии освоения детьми разных поколений уличного пространства и содержании их уличного досуга. Обсуждается роль уличного досуга в социализации детей и подростков. Характеризуются ареалы основных видов детской уличной активности, а также степень информированности и контроля родителей за деятельностью детей, варианты создаваемых родителями правил и ограничений на детские перемещения и занятия. Рассматривается, как представление о притягательном и побуждающем к познанию мире сменяется представлением о том, что он опасен и вызывает тревогу. Обрисованы перспективы дальнейших психологических исследований в данной области.

В статье обсуждается проблема связи интеллекта с социокультурной средой и предлагается подход к этой проблеме в рамках структурно-динамической теории интеллекта. Центральный вопрос, вокруг которого вращается оппозиция биологизаторского и культурного подходов,– каким образом происходит формирование интеллекта и какие факторы при этом являются главенствующими? Преимущество структурно-динамического подхода заключается в том, что он, принимая факты, на которых настаивают сторонники биологизаторского подхода, тем не менее, переинтерпретирует их и показывает роль социальных и культурных факторов. Структурно-динамический подход использует понятия «когнитивный потенциал» и «культурная востребованность интеллектуальных функций». Когнитивный потенциал человека (отражающийся в генеральном факторе интеллекта – g) может быть направлен в различные сферы в зависимости от задач, выдвигаемых культурной и социальной средой. Когнитивный потенциал проявляется в большей степени в более востребованных средой способностях. В работе обсуждаются механизмы влияния среды на структуру интеллекта. Структура интеллекта характеризуется набором факторов, входящих в интеллект, связями между этими факторами и уровнем развития способностей, входящих в различные факторы. Согласно предлагаемому подходу, социо-культурная среда не влияет на набор факторов, входящих в структуру интеллекта, но изменяет связи факторов и показатели выборки по этим факторам. Приводятся эмпирические данные, подтверждающие эту точку зрения. Так, например, кросс-культурные исследования демонстрируют инвариантность факторной структуры интеллекта в выборках из разных стран, но при этом низкую кросс-национальную валидность тестовых норм. Данные собственного исследования авторов на материале теста Векслера показывают, что ценность той или иной когнитивной способности в обществе связана с ее нагрузкой по генеральному фактору и показателями наследуемости.

Предлагается метаиндивидуальная модель деструктивности в русле концепции метаиндивидуального мира. Данная модель призвана преодолеть разрозненные представления о деструкции и представить общий взгляд на нее.  Вводится общее понимание деструктивности как самостоятельного феномена, несводимого к агрессии, депрессии, травме, оскорблениям или другим негативным явлениям. Общий взгляд на деструктивность раскрывается в понятии негативного деструктивного мира у психически здоровых людей. Он возникает в результате деформаций метаиндивидуального мира  − как в целом, так и на уровне его отдельных систем и доменов. В негативном деструктивном мире выделяются четыре домена: недовольство собой, стремление к власти над людьми, неприятие людей, обособление от людей. Предположительно доменная организация негативного деструктивного мира приводит к его гетерогенности. Вводится монохромная метафора «белый (светлый) – черный (темный)» как маркер метаиндивидуального мира («светлый») и негативного деструктивного мира («темный»), а также полярных отношений и континуальных переходов между ними. Монохромная метафора ограничивается сенсорно-перцептивным уровнем и отвечает операциональным требованиям маркера: обладать континуальностью, ассоциироваться с показателями континуальных переходов от метаиндивидуального мира к негативному деструктивному миру, иметь внешний и критериальный характер по отношению к мирам, быть простым, доступным наблюдению и измерениям.

Целостность – это ключевое понятие для понимания процессов восприятия социальной группы, однако вопрос его операционализации остается открытым. В литературе существует три теоретических подхода к пониманию целостности группы (целостность, основанная на восприятии подобия членов группы, целостность, основанная на восприятии взаимодействия членов группы, и целостность, основанная на восприятии единства членов группы) и как минимум два разных варианта операционализации данного понятия (либо оценка целостности группы в рамках конкретного теоретического подхода, либо использование общей шкалы целостности, включающей в себя утверждения из разных подходов). Основная цель данной статьи – понять, существуют ли различия между разными подходами к пониманию и операционализации целостности группы. В наших исследованиях целостность группы рассматривалась через три компонента: «подобие» (сходство членов группы), «взаимодействие» (взаимодействие членов группы) и «единство» (сплоченность группы). В исследовании 1 серия конфирматорных факторных анализов показала, что трёхкомпонентная модель целостности группы показывает лучшее соответствие эмпирическим данным по сравнению с альтернативной моделью (целостность как единая шкала). Результаты исследования продемонстрировали, что компоненты целостности взаимосвязаны между собой, но не идентичны друг другу. Этот результат был подтвержден при оценке разных типов групп (ингруппа/аутгруппа, интимная группа/социальные категории). Исследование 2 показало, что способ операционализации целостности (как три отдельных компонента или как общая шкала) не приводит к различиям в связях между целостностью группы, явными и скрытыми предрассудками и идентификацией с группой. В целом результаты исследований продемонстрировали, что между различными способами операционализации целостности группы нет существенных различий. Полученные результаты обсуждаются с точки зрения их вклада в исследования восприятия социальных групп.

В статье обсуждается ресурсный подход к совладающему поведению.  Подчеркивается, что наряду личностными, инструментальными, социальными и другими ресурсами совладающего поведения элементы домашней среды – функциональность и релевантность домашней среды, а также привязанность к дому, могут быть рассмотрены в качестве важнейших ресурсов совладающего поведения в юношеском возрасте. Данные элементы лежат в основе формирования образа дома. В исследовании приняло участие 344 респондента: 267 девушек и 77 юношей, студенты различных факультетов НИУ «Высшая школа экономики». Были использованы следующие опросники: опросники «Функциональность домашней среды», «Релевантность домашней среды», «Привязанность к дому» и «Опросник способов совладания» Р. Лазаруса и С. Фолкман в адаптации Т.Л. Крюковой и Е.В. Куфтяк. Результаты факторного анализа позволили выделить позитивный образ дома, основываясь на параметрах функциональности и релевантности домашней среды, а также привязанности к ней. Эти параметры являются важным ресурсом совладающего поведения в юношеском возрасте. Результаты корреляционного анализа показали, что позитивный образ дома связан с выбором эффективных стратегий самоконтроля, поиска социальной поддержки, планирования решения проблем и позитивной переоценки, а также с неэффективной стратегий конфронтационного копинга. Результаты исследования могут быть использованы в психологическом консультировании для создания индивидуальных профилей предпочтений домашней среды. Они могут помочь в моделировании или изменении домашнего пространства в соответствии с потребностями и ожиданиями личности, позволяя, таким образом, использовать домашнюю среду как важнейший ресурс совладающего поведения и психологического благополучия личности.