Статья посвящена анализу экзистенциальных мотивов в творчестве С.Л. Рубинштейна и его от­но­шения к экзистенциализму. С конца 1950-х гг. взгляды Рубинштейна развивались в тесном диалоге с экзистенциальной философской мыслью. В его работах появляются имена М. Мер­ло-Понти, М. Хай­деггера, Ж.-П. Сартра. По­след­няя монография Ру­бин­штейна «Человек и мир» носит ярко выраженный экзистенциальный характер, в ней ему удалось осуществить свой давний замысел онтологизации психологии, вписав человека и его сознание в общую структуру бытия. Идеи, высказанные Рубинштейном в последние годы жизни, обнаруживают интересные переклички со взглядами родоначальника экзистенциализма С. Кьеркегора, а в ряде случаев почти буквально повторяют отдельные положения философии М. Хайдеггера. Одно­временно Рубин­штейн дает развернутую критику экзистенциального подхода по вопросам понимания сущности человека как субъекта переживания, реализующего свой «проект», обоснованности феноменологического метода и человеческой свободы. Наибольшую сложность в интерпретации взглядов Рубин­штей­на составляет сочетание в его концепции ориентации на марксистскую методологию с утверждениями экзистенциального характера. Главный вопрос, по которому ученый не допускает никаких компромиссов с экзистенциализмом, касается оценки роли объективного знания. Здесь он сохраняет верность рационалистической традиции Гегеля и Маркса. По мнению Рубинштейна, познание пронизывает все формы отношения человека с миром, включая этические отношения. Познание действительности преобразует само бытие, заменяя стихийный характер его развития сознательным. При всей неоднозначности диалога Рубинштейна с экзистенциалистами, обусловленной в значительной степени веяниями времени, он, безусловно, имел важное значение для развития отечественной психологии, введя в нее новый круг экзистенциальных вопросов.