2018. т. 15. №1

Вступительное слово

Айова-тест (IGT) используется в качестве удобной модели изучения процессов прогнозирования. IGT применялся преимущественно для получения данных в пользу гипотезы «соматических маркеров» А. Дамасио. В зарубежных исследованиях выделялась ведущая роль эмоциональных компонентов регуляции по сравнению с интеллектуальными. В нашем исследовании, выполненном на выборке  взрослых испытуемых (n = 116) из группы нормы, измерялся вербальный, флюидный и общий интеллект. На основе регрессионного анализа показано, что предиктором успешности выборов в IGT выступает общий интеллект, причем в трех последних блоках игры. Вербальный интеллект также стал положительным предиктором предпочтений «хороших» колод (в блоке 4). Однако интеллект не является предиктором на самом первом этапе игровой ситуации, когда она максимально неопределенная и когнитивные ориентиры еще не выявлены. Полученные результаты отражают динамику компонентов принятия решения, связанных с изменением ориентировки в условиях IGT и изменением регуляции со стороны интеллекта. Более высокий интеллект позволяет испытуемым строить корректные репрезентации задачи, отдавать предпочтение «хорошим» колодам и выигрывать больше условных денег в заданной ситуации. Предполагаемые концепцией «соматических маркеров» влияния со стороны эмоциональной обратной связи могут превалировать именно в начале игровой ситуации, когда прогностическая активность еще не оформлена в когнитивные ориентиры. При становлении же игровых стратегий на большом числе проб неопределенность ситуации уменьшается и на первый план выходят когнитивные компоненты ориентировки в вероятностной среде.

Статья посвящена выявлению подверженности фрейминг-эффекту и особенностей личностного профиля выборки врачей, в деятельности которых важное место занимают этапы принятия решений,  по сравнению с выборкой преподавателей. Сопоставлялись две профессиональные группы общей азербайджанской выборки врачей и преподавателей. Для установления фрейминг-эффекта использовались известная в когнитивной психологии задача «Азиатская болезнь» и межгрупповая схема предъявления вариантов с позитивным и негативным контекстом исходов. Сравнивались личностные профили врачей и преподавателей, проявивших и не проявивших фрейминг-эффект, по ряду личностных методик, отражающих отношение к неопределенности и риску и индивидуально-стилевые характеристики принятия решения. Применялись психодиагностические методики: Мель­бурн­ский опросник принятия решений (МОПР), русскоязычная модификация опросника Интолерантности к неопределенности С. Баднера и опросник Личностные факторы принятия решений (ЛФР-21). Все апробированы на азербайджанских выборках. Установлено, что врачи чаще проявляли фрейминг-эффект, чем преподаватели — не медики. Критерий профессиональной принадлежности значимо связан с распределением личностных предпосылок принятия решений — более низкими показателями «Толерантности к неопределенности» у врачей; это свойство было значимо связано у них с «Рациональностью» (у преподавателей «Рациональность» связана с «Интолерантностью к неопределенности»). В вы­бор­ке врачей были и более высокие показатели по копингу «Избегание». На общей выборке подгруппы, проявившие и не проявившие фрейминг-эффект, значимо различались по шкалам «Бдительность», «Сверхбдительность» и «Рациональность». Описаны различия в личностных предпосылках принятия решений дифференцированно для групп врачей и преподавателей. Обоснована возможность понимания фрейминг-эффекта не в качестве когнитивного искажения, а в качестве личностно обусловленного различия при принятии решения.

Имплицитные теории (ИТ) отражают представления о сущности когнитивных и личностных характеристик человека (стабильной либо изменчивой) и участвуют в интерпретации людьми событий и регуляции их деятельности (через процессы целеобразования, реагирования на неудачи, стратегии при обучении и пр.), а также позволяют предсказывать достижения (Dweck, 2006). Однако связи ИТ с компонентами интеллектуально-личностного потенциала человека изучены недостаточно. Целью данного исследования является прояснить, как ИТ связаны со стабильными структурами – когнитивными (интеллект) и личностными (черты Большой Пятерки, глубинная мотивация). Участниками исследования выступили 307 студентов и аспирантов, выполнявших тест интеллекта ICAR, Краткий опросник Большой Пятерки (TIPI) и список личностных предпочтений Эдвардса (EPPS); для 49 респондентов был получен показатель успеваемости (GPA). Результаты демонстрируют как сходные, так и различающиеся связи между измеренными показателями для мужчин и для женщин. В частности, и у мужчин и у женщин представления об интеллекте как развиваемом или константном не зависят от уровня интеллекта – как флюидного, так и кристаллизованного, — но находятся в тесной связи с личностными характеристиками: сознательностью (у мужчин и женщин), открытостью новому опыту (у женщин) и мотивацией самопознания (у мужчин). Представления о личности как обогащаемой или стабильной обнаружили негативную связь только с кристаллизованным интеллектом (у женщин). Выбор целевой ориентации на мастерство на общей студенческой выборке связан с открытостью новому опыту, а предиктором успеваемости выступила добросовестность. Результаты обсуждаются с позиции единства интеллектуально-личностного потенциала человека.

Связь самооценок с креативностью (как когнитивной способностью) отражает регулятивную функцию самосознания личности. Самооценки разного вида и разной обобщенности функционируют во взаимодействии с другими составляющими интеллектуально-личностного потенциала человека и выходят на верхние уровни психологической регуляции продуктивности ее деятельности. К связанным с самосознанием личности характеристикам относятся ее толерантность к неопределенности и умение полагаться на интуицию, влияющие на продуктивные выборы и становление новообразований других типов. В данной работе проведено исследование связи креативности (диагностируемой с помощью методики, в которой испытуемый создает творческий продукт, оцениваемый затем экспертами), ее прямой самооценки, интуитивного стиля и толерантности к неопределенности у состоявшихся представителей творческих профессий (писателей, композиторов и режиссеров театра и кино, n = 53) и контрольной группы студентов-психологов (n = 593). С использованием корреляционного анализа показано, что у студентов-психологов самооценка креативности базируется в первую очередь на принятии неопределенности, тогда как состоявшиеся представители творческих профессий строят свою самооценку на основе объективных результатов творческой деятельности. С использованием конфирматорного факторного анализа верифицирована структурная модель связи латентных переменных Креативности, интегральной Самооценки креативности и интеллекта и Принятия неопределенности и риска. Показана положительная связь латентных переменных интегральной Самооценки с Креативностью и Принятием неопределенности и риска, а также отрицательная – Креативности и Принятия неопределенности и риска. Согласно полученным результатам, в отличие от самооценки интеллекта интегральная самооценка связана как с процессами принятия неопределенности, так и с успешностью творческой деятельности.

Настоящая статья посвящена изучению ракурса как формы существования мысленного образа, которая может быть охарактеризована различными свойствами с точки зрения возможности ее использования в спорте. В дополнение к кинестетической модальности, традиционно рассматриваемой спортивными психологами в качестве такого свойства, изучается использование различных способов оценки представленного движения на разных уровнях спортивного мастерства. Выборка состоит из 54 лыжников-гонщиков, квалификация которых охватила максимально возможный диапазон. Испытуемые представляли одновременный двухшажный коньковый ход в своем исполнении, последовательно концентрируясь на восьми его элементах, на основе которых было составлено 11 заданий. Каждое из них сопровождалось заполнением специально сконструированного опросного блока, обеспечивающего сбор данных о ракурсе и кинестетической модальности образа, а также способах контроля представленных движений, в основу выделения которых были положены признаки модальности (визуальная/невизуальная) и ориентира оценки их правильности (структура/результат движения). Мастерство спортсменов характеризовалось экспертными оценками техники исполнения семи задействованных при исследовании мысленного образа элементов одновременного двухшажного конькового хода и количеством циклов в двух лыжероллерных 100-метровых забегах, один из которых проводился в режиме совмещения двух задач. При помощи кластерного анализа были выделены группы, объединяющие спортсменов по преимущественно используемому ракурсу образов, а также по уровню мастерства. Распределения интенсивности кинестезии в зависимости от ракурса и способов контроля представленного движения внутри групп, выделенных по преимущественно используемому ракурсу, показали, что интенсивность кинестезии выше на фоне доминирующего ракурса, тогда как при ракурсе от 1-го лица возрастает частота использования невизуальных способов контроля, а при ракурсе от 3-го – визуального контроля внешней формы движения. Распределение способов контроля по мастерству соответствует уже известным аналогичным закономерностям для реальных движений, подтверждая эквивалентность лежащих в их основе процессов.

Социально-эмоциональное и личностное развитие ребенка — один из ключевых факторов, определяющих успешность образовательного процесса на ранних этапах обучения. То, насколько успешными будут первые шаги ребенка в его первый год в школе, безусловно связано с уровнем его личностного, социального и эмоционального развития (Merrel, Bailey, 2008). Понимание особенностей социально-эмоционального развития и выделение его типичных паттернов может позволить учителям выстраивать образовательный процесс наиболее эффективно, а учащимся быть более результативными и продуктивными. Социально-эмоциональное развитие является своего рода фундаментом для обучения младших школьников (Bradley et al., 2001). В настоящей работе предпринимается попытка описать основные паттерны социального, эмоционального и личностного развития ребенка в начале I класса на основе результатов широкомасштабного исследования первоклассников российских школ. В работе представлены инструменты, разработанные на материале крупного эмпирического проекта IPIPS (The International Performance Indi­ca­tors in Primary Schools). Исследование было проведено на большой выборке (N = 1218) Республики Татарстан. В результате исследования действительно удалось выделить устойчивые паттерны развития, характерные для российского первоклассника на входе в обучение. Полученные в работе результаты могут стать важным инструментом для индивидуализации обучения и самооценки учителя и школы в целом на важном этапе старта обучения.

Флексибильность рассматривается как специфическая способность личности, позволяющая ей организовывать свою познавательную деятельность и интеллектуальное поведение в зависимости от изменившихся условий. Несмотря на разработанность данного конструкта в разных контекстах его проявления, до сих пор в когнитивных исследованиях отсутствует его общее операциональное определение. Целью настоящего исследования является изучение существующих теоретических взглядов на проблему когнитивной флексибильности личности и определение их вклада в разработку способов ее измерения в практике оказания психологической помощи. В кратком обзоре отечественных и зарубежных когнитивных исследований обобщены представления о когнитивной флексибильности как ментальной способности, характеризующей умение индивида преобразовывать когнитивные установки в ответ на изменяющиеся условия его жизнедеятельности. Показано, что существует дефицит русскоязычных терминов, охватывающих описание исследуемого феномена, кроме того, он не находит должного рассмотрения относительно содержания и форм проявления в поведении человека, главным образом интеллектуального поведения. В зарубежных когнитивных исследованиях понятие «флексибильность» имеет широкое распространение. К нему обращаются при изучении познавательных способностей или умений. Для его операционального определения исследователи в большинстве дефиниций исходят из понимания флексибильности как существенного свойства когнитивной системы личности. Однако, чем собственно является это свойство, не раскрыто. В рамках настоящего обзора предложен подход к изучению флексибильности личности как специфической способности когнитивной системы и свойства различных познавательных процессов. При таком подходе способности определяются как свойства функциональной системы, реализующей конкретные психические функции. В ходе обзора процедур и методов измерения когнитивной флексибильности показано, что ввиду отсутствия операционального определения данного конструкта выбор инструментария, как правило, зависит от целей и задач исследования. Рассмотрены два вида основного инструментария, к которому обращаются исследователи: когнитивные пробы и опросники. Показана их пригодность в условиях оказания психологической помощи с целью проведения диагностики уровня выраженности когнитивной флексибильности, необходимого для перехода к адаптивному поведению.

В настоящей статье проводится сравнение альтернативных концепций передачи эмоции от музыки слушателю некогнитивным путем посредством эмоционального заражения. Согласно главному пропоненту аттенциональной модели С. Дэвису, музыка и содержащаяся в ней эмоция являются объектом внимания реципиента и осознаются им в качестве причины порожденного музыкой эмоционального состояния. При этом у него отсутствует релевантное с точки зрения возбуждения эмоции убеждение относительно музыки, не выступающей в роли интенционального объекта, которое является необходимой предпосылкой когнитивного сценария возбуждения эмоций. В противоположность этому сторонники симуляционной модели (Д. Робинсон, Т. Кокрейн) считают, что в процессе трансляции эмоции от музыки слушателю путем эмоционального заражения музыка выполняет функцию стимула, активируя моторную и другие физиологические системы. Эмоциональное заражение, основывающееся на моторной мимикрии, происходит автоматически; распознавание эмоции не только не является его необходимой предпосылкой, но, по мнению Робинсон, даже может оказаться препятствием, блокирующим или снижающим эффект заражения. Как показал анализ аргументов обеих сторон с использованием выводов новейших исследований по (музыкальной) психологии и нейропсихологии, в пользу симуляционной модели свидетельствует отрытие зеркальных нейронов (mirror neurons), рассматриваемых сегодня как ключевой фактор феномена подражания: зеркальные нейроны активируются как при выполнении определенного действия, так и при его восприятии. В статье также отмечаются такие ее преимущества этой модели, как экономность и широта охвата. Наиболее серьезное возражение в адрес приверженцев симуляционной модели касается удаленности эмоции реципиента от ее источника: содержащаяся в музыке эмоция непосредственно порождает физиологическую активацию, которая преобразуется в эмоцию в результате маркировки слушателем своего состояния в зависимости от контекста. Констатируя, что сторонники аттенциональной модели и их оппоненты оперируют различными понятиями эмоций, автор заключает, что разрешение спора между ними требует выработки критериев оценки и сравнения  альтернативных подходов, способных претендовать на консенсус.

Пространственная автокорреляция является мерой того, в какой степени расположенные вблизи друг от друга объекты характеризуются тенденцией иметь сходные значения по некоторому показателю. С недавнего времени в психологии стала изучаться пространственная корреляция национального IQ (среднего интеллекта в стране). В настоящей статье представлены результаты расчета пространственной автокорреляции образовательных достижений (оцененных из среднего балла ЕГЭ лиц, поступивших в бюджетные вузы в 2014 г.), преступности, рождаемости, младенческой смертности, урбанизации, миграционного сальдо и доходов населения для 75 регионов (субъектов) РФ. Эти результаты показали, что, хотя все перечисленные показатели характеризуются пространственной автокорреляцией, ее величина варьирует. Низкой пространственной автокорреляцией характеризуются миграционное сальдо, доходы населения и образовательные достижения. Низкая пространственная автокорреляция миграционного сальдо в некоторой мере, возможно, обусловлена тем, что даже небольшое различие в условиях жизни между соседними регионами может вызвать довольно интенсивную миграцию из региона с худшими условиями в регионы с лучшими условиями, в том числе в соседний, про лучшие условия в котором мигрантам должно быть известно. Низкая пространственная автокорреляция доходов населения объясняется, вероятно, тем, что в РФ доходы населения региона в значительной степени определяются добычей нефти и газа, а местонахождение полезных ископаемых едва ли характеризуется пространственной автокорреляцией на уровне таких территориальных единиц, как субъекты РФ. Пространственную автокорреляцию образовательных достижений несколько снижает, возможно, то, что их оценки были получены посредством усреднения баллов ЕГЭ для всех специальностей всех вузов региона без учета возможных различий регионов по престижности специальностей и числу бюджетных мест в вузах.

Рабочая память как способность мозга удерживать информацию, недоступную непосредственно органам чувств, лежит в основе многих высших когнитивных функций. Нейробиологической основой рабочей памяти считается самоподдерживающаяся спайковая активность нейронов ассоциативных отделов коры. Помимо частоты спайков, в задачах на рабочую память модулируется коллективная осцилляторная активность нейронных ансамблей в различных частотных диапазонах. В данной статье проведен обзор экспериментальных данных, касающихся роли бета- и гамма-ритмов в реализации функций рабочей памяти. Особое внимание уделено освещению роли этих ритмов в различных фазах экспериментальной задачи, в частности — в момент предъявления подлежащего запоминанию стимула и в момент удержания стимула в рабочей памяти. Продемонстрировано соответствие между разными исследованиями в части взаимосвязи усиления префронтального гамма-ритма с кодированием стимулов и взаимосвязи усиления бета-ритма с удержанием следа памяти. Полученные результаты также рассмотрены в более общем контексте роли бета- и гамма-ритмов в организации нейрональной активности: считается, что гамма-ритм связан с восходящим распространением информации и со сменой состояния нейрональных популяций, а бета-ритм — с нисходящими воздействиями и с поддержанием статуса-кво. Наконец, рассмотрены основные проблемы, касающиеся доказательства каузальной роли префронтальных бета- и гама-ритмов в процессах кодирования и удержания стимулов, а также проблемы, связанные с недостаточным пониманием механизмов влияния бета-ритма на активность сетей рабочей памяти. Обсуждается потенциальная роль экспериментов с инвазивной и неинвазивной стимуляцией коры, а также роль численного моделирования нейрональной активности в разрешении указанных выше проблем.