2005. т. 2. №1

Термин «семантика» относится в данной работе к той области психологического функционирования, где у субъекта происходит «осмысливание», «понимание» явлений или сторон действительности, включая языковые элементы. Рассматриваются центральные моменты формирования семантики в онтогенезе: ее начальные проявления у младенцев, развитие в раннем периоде, возникновение феномена именования. Раскрывается психологическое и психофизиологическое содержание семантики слова. Предлагается новое понимание процесса словесного формулирования мысли.

Выделяются и анализируются две основные «составляющие» регуляторных процессов, которые детерминируют их совершенство и определяют соответствующие аспекты анализа их сформированности и особенностей осуществления. Первый – «структурно-функциональный» — предполагает анализ внутренних механизмов саморегуляции, которые обеспечивают реализацию принципов управления и регулирования в произвольной активности человека. Второй — «содержательно-психологический» — связан с анализом психических средств, которыми субъект реализует функциональную структуру регуляции. Содержательный аспект анализа значительно расширяет и углубляет когнитивно-прагматический «образ» процессов регуляции, показывает роль эмоционально-мотивационных и личностно-смысловых феноменов, демонстрирует функциональное единство психики в процессах осознанной саморегуляции. «Живой» регуляторный психический процесс существует лишь как исходное единство структурной («формальной») и содержательной сторон, каждая из которых в отрыве от другой не является самодостаточной детерминантой его эффективности.

В статье оспариваются две тенденции, типичные для современной психологии: во-первых, убеждение, что научная деятельность не направлена на поиск Истины, поскольку, мол, научная деятельность всегда субъективна; а во-вторых, вера в объективность эмпирических данных, якобы не зависящих от субъекта. Научная деятельность - это всегда субъективная деятельность человека, но все же направлена она на адекватное описание реальности. Опора на опыт вселяет уверенность, что научное знание, всегда содержащее субъективную составляющую, содержит и составляющую объективную. Противоречивый текст не допустим в науке, ибо из него можно вывести все, что угодно. Нельзя признавать одновременно верными теоретические конструкции, исходные положения которых противоречат друг другу. В частности, не могут быть одновременно верными бихевиоризм, психоанализ, когнитивизм и мн. др. Это не разные описания одних и тех же явлений, а принципиально ошибочные описания, в лучшем случае, за исключением какого-либо одного подхода. Чем яснее субъективная составляющая будет представлена в научных текстах, тем лучше этот текст будет пониматься и оцениваться Авторам следует указывать в своих текстах, насколько описываемые ими данные соответствуют имевшимся у них до начала исследования ожиданиям. Любое содержательное утверждение о результате анализа эмпирических данных, любое эмпирическое обобщение, полученное в процессе статистической обработки данных, является внеэмпирической интерпретацией и потому всегда должно независимо проверяться.

Статья В.М. Аллахвердова позволяет найти путь к преодолению кризиса в психологии на основе более четких методологических принципов. Важнейшим моментом концепции Аллахвердова является установление правил по экспликации объективной и субъективной сторон процесса и результата конкретного научного исследования.

Статья посвящена обсуждению проблем, поставленных в статье В.М. Аллахвердова "Рассуждения о науке психологии с восклицательным знаком", и имеет дискуссионный характер. Подчеркивается необходимость разработки методологических основ психологии. Автор выступает против "постмодернистских" попыток отказа от принципов рациональности, объективности, истинности научного знания. Одной из важнейших методологических проблем является переход от теоретического плюрализма в психологии к построению фундаментальной психологической теории.

Автор акцентирует внимание на том, что актуальная методологическая проблема отечественной психологии вовсе не в способах эмпирической аргументации теоретических построений, и даже не в соотношении эмпирического факта и теории. Прежде чем приступать к обсуждению подобных проблем следует установить критерии достоверности эмпирических фактов. Но поскольку фактом в психологии является результат эмпирического и статистического обобщения, то вполне уместен вопрос о корректности такого обобщения. И главная проблема, с точки зрения автора, заключается в том, что в силу сложившихся традиций отечественная психология нечувствительна к некорректным способам эмпирического обобщения. В результате становится бессмысленной любая теоретическая дискуссия, так как эмпирические факты перестают быть аргументами.

Обсуждаются методологические аспекты построения психологического знания и предмета (или предметов) психологической науки. Рассматривается категория истины применительно к специфике психологической науки. Автор отстаивает конструктивистскую позицию в психологии.

Комментируется статья В.М. Аллахвердова "Блеск и нищета эмпирической психологии". Разрабатывается понятие общего методологического цикла, где теоретическая и эмпирическая, дедуктивная и индуктивная стороны познания объединены в одно целое. Анализируются различия эмпирической и псевдоэмпирической науки. Обсуждаются проблемы полноты и непротиворечивости эмпирических описаний и теоретических интерпретаций, использования качественных и количественных методов в психологических исследованиях и проекция этих проблем в обучении психологии.

В комментариях приводятся соображения, усиливающие представления В.М. Аллахвердова о значении методологии для психологической науки. Методология рассматривается как стержень науки, необходимый для дальнейшего развития и психологической теории, и практики. Приводятся аргументы в противовес принципу "методологического либерализма".

Статья является смелой попыткой ориентировки в пространстве экспериментальной науки, методологический кризис которой налицо. Необходима выработка подхода, где органично синтезированы как гуманитарные, так и естественнонаучные знания и парадигмы. Вопросы, стоящие перед психологией - те же, что и перед когнитивной наукой в целом, и перед нейрофизиологией, лингвистикой, антропологией, и даже перед квантовой физикой, включающей теперь в себя наблюдателя как релевантного и невычитаемого участника. Мультидисциплинарность является неотвратимым настоящим и будущим науки, что влёчёт за собой огромные трудности и перестройки для встречи с совершенно новым типом знания, включённого в более широкий контекст. Стоит вспомнить, что наш вид - Homo Loquens, и язык является лучшим средством противостоять сенсорному хаосу, а восприятие может быть описано как относительно объективное только благодаря конвенциональности номинации.

В статье предпринята попытка уточнения некоторых особенностей психологического познания с точки зрения современной методологии науки. Прежде всего, оговаривается различие между методологией познания в классической и современной науке. Затем предлагается эскиз обсуждения трех вопросов. 1. Каковы условия установления психологического факта? 2. Каков характер объективности и условий возможности психологического исследования? 3. Третий вопрос связан с проблемой истины в теории психологического познания. Элемент особого внимания присутствует при прояснении специфики психологического эксперимента.

Отвечая на статью В.М. Аллахвердова (публикуемую в данном номере Журнала), автор причисляет его к "психологом-романтикам", озабоченных "вечными" методологическими проблемами психологической науки, и характеризует как одного из ее самых ярких современных представителей. Вместе с тем ряд положений его статьи, а также высказанных в ней настроений подвергаются автором критике. По его мнению, В.М. Аллахвердов иногда противоречит сам себе, формулирует слишком жесткие императивы, не вполне адекватно трактует ключевые идеи постмодернизма и недостаточно корректно их опровергает, неоправданно смешивает постмодернизм и феноменологию с иррационализмом, антисциентизмом и т. п.

В статье подводятся итоги дискуссии. Отмечается, что даже у тех участников дискуссии, которые выразили готовность подписать данный фрагмент манифеста, иногда встречаются высказывания, носящие явный или неявный эмпиристский уклон. Психологи в целом стоят перед выбором: или удовольствоваться существующим положением дел в психологии (такая у нас странная (или сложная) наука, которая всегда будет распадаться на несовместимые и несоизмеримые части) и стать довольным эпистемологическим пессимистом; или наоборот, с грустью признать, что в нашей любимой психологии очередной кризис и быть при этом оптимистом, т. е. надеяться на лучшее психологическое будущее. Автор считает позицию эпистемологического оптимизма предпочтительней и призывает коллег продолжить работу над манифестом.